§ 3. Два пути правового воздействия на личность как дне формы достижения свободы посредством права

Все вышесказанное подтверждает тот факт, и свобода не просто взаимосвязаны - они не могут существовать друг без друга. Право не только не является ограничителем свободы члена

общества, но и представляет собой необходимый инструмент привнесения свободы в общественные отношения.

Действие права не может быть основало только на принуждении* Даже будучи основанным на объективной общественной необходимости, на закономерностях общественной жизни и развития, право нуждается в познании субъектами правоотношений этой необходимости, этих его основ, иначе его действие, его регулирование теряют свою главную характеристику — объективный характер реализации свободы, правовые институты приобретают характер произвола.

Отсюда следует вывод о неразрывной связи права и свободы. Право является действенным инструментом, способствующим достижению личностью (сообществом, обществом в целом) состояния истинной свободы, в современном обществе ни один другой социальный механизм не способен столь результативно внедрять свободу, основанную на объективной социальной необходимости, в общественные отношения в качестве основного их принципа.

Эта функция права реализовывается в ходе правового регулирования общественных отношений. Только по ходу правового регулирования, изучая конкретные его формы и их воздействие на поведение и сознание людей можно проследить, каким образом право становится реализатором свободы. Выполняя эту свою социальную функцию, право воздействует на человека в целом - как на его внешнее объективно выраженное поведение, так и на его субъективный мир, на его чувства, побуждения, эмоции н ъ д- Являясь комплексным социальным регулятором, имеющим целью воздействие практически на все стороны жизни человеческого общества, право выступает как инструмент комплексного

86

внедрения в общественные отношения в качестве их основного принципа свободы как двухаспектного состояния членов общества.

В отечественной юридической литературе по вопросу о сущности и формах правового регулирования до сих пор единство так и не достигнуто. Одни правоведы под правовым регулированием понимают все виды правового воздействия на поведение н сознание людей - объективные и субъективные'²⁰. Другие же исследователи полагают, что понятие «правовое регулирование» ограничивается воздействием права на объективное поведение людей при помощи специальных юридических средств - правоотношений, актов применения права и других, выводя воздействие на сознание, на внутренний субъективно - психологический мир личности за пределы правового регулирования^[121]. Позиция последних вызывала

и вызывает заслуженную критику ^[122]∙ Было бы неверным проводить различие между объективным и субъективным воздействием права на человека. Регулирующее воздействие права невозможно представить себе в виде одностороннего воздействия на объективную (или субъективную) сторону человеческого поведения. Эго комплексное воздействие на личность - ведь поведение человека представляет собой неразделимый комплекс внешнего поведения и субъективного отражения действительности¹²*.

Нельзя не отметить, что различное понимание правового регулирования во ~ многом обусловлено опять - таки различным правопониманием. Сведение сути правового регулирования к урегулированности внешнего поведения людей было бы естественно для сторонников сведения понятия права к системе законодательных актов.

затрагивает тонкий и чрезвычайно сложный психологический механизм правового воздействия.

Такое понимание сущности права не позволяет полноценно

исследовать правовое регулирование как процесс воплощения свободы в общественные отношения посредством социального механизма права. Одностороннее видение правового регулирования как нормативно - законодательного воздействия на внешнее

не позволяет полноценно и

поведение ЛИЧНОСТИ ВО - первых важных интересов общества, социальных групп и каждой личности — правовых институтов, способствующих осознанию этого соответствия;, являющихся составной частью системы права как социо - культурного феномена, при таком узконормативном понимании сущности права и его реализации, не существует. Такие механизмы, по мнению правоведов - нормативистов, выведены за рамки права как социального регулятора, их действие не представляет собой единого процесса с действием нормативных правовых институтов. В этом случае нельзя говорить не только о свободе участников общественных отношений как результате правового регулирования, но даже о свободе в ходе реализации самих требований законодательства.

всесторонне его исследовать, так - правоотношений не включается субъектов правоотношений, не

как в этом случае

психологическое

ясен механизм

объективной социальной необходимости, лежащей

в систему

состояние

осознания

в основе

правового регулирования» Иными словами, результатом регулирования в этом случае будет поведение субъекта в соответствии с объективной необходимостью, но неясно.

правового

осознанный характер носит эта деятельность» или нет. Сведение

законности и правопорядка как результата правового регулирования к подчинению личностью (социальной группой, обществом) своего поведения требованиям норм законодательства еще не означает свободы в поведении. Скорее наоборот, будучи объективно обязанным соблюдать формально выраженных требования правовых объективной

предписаний, но не будучи убежденным в необходимости такого соблюдения, не осознав

соответствия

собственным)

предписаний общественным (а, следовательно, и

интересам, субъект остается несвободен. Право приобретает скорее характер инструмента насилия над личностью, становятся наоборот инструментом подавления свободы участника правоотношений. Пусть требования права являются формулировкой объективной

необходимости, пусть они направлены на реализацию жизненно

Bo - вторых, даже если предположить, что субъект права все же осознал объективную необходимость, лежащую в основе законодательного регулирования, то говорить о его полноценной свободе все равно нельзя. Право все равно не выступает как механизм, обеспечивающий полноценную свободу личности. Регулируя только внешние действия личности, воздействуя только на объективную сторону поведения личности, право может рассматриваться только как механизм достижения объективного начала свободы. Осознав необходимость придерживаться предписываемого правовыми требованиями варианта поведения, личность может не осознать соответствия правовых требований собственным интересам, субъективным установкам, принципам, убеждениям, не достигнуть объективного начала свободы, В результате такая личность не может рассматриваться как свободная. Нормативно - формальные институты права не могут помочь человеку достигнуть этого начала свободы - для этого необходимо правовое воздействие и на субъективный мир личности.

Непосредственным предметом правового регулирования служит не только объективная сторона сознательной деятельности людей, являющаяся результатом деятельности сознания, ко л само сознание, как основа волевого практического поведения людей.

Безусловно, в этом единстве практической и духовной деятельности людей, являющейся объектом правового регулирования, в конечном счете ведущей оказывается объективная (и, в социальном отношении, прежде всего, материально - производственная) деятельность. Именно она, как непосредственно направленная на изменение объективно - материальной действительности, позволяет наиболее полно выявить социальное содержание правовых институтов, входящих в систему регулирования человеческого поведения. Именно практическая деятельность является формой практической объективизации внутренних правовых переживаний, представлений, побуждений, детерминированных объективными законами жизни и развития общества не только через сознание, но и непосредственно, вне зависимости от желания и воли людей»^[126]. В этом выражается главная особенность практического поведения людей, приковывающая преимущественно к этому аспекту жизнедеятельности личности внимание исследователей правового регулирования. Однако, этот факт не преуменьшает значения

сознания, внутреннего мира человека, субъективных процессов для правового регулирования. Субъективный мир человека, его субъективные установки, мировоззрение определяют мотивы его поступков, от субъективно - идеальной системы субъекта общественных отношений зависят условия протекания практической деятельности и ее результаты.

Реализация объективного начала свободы посредством права наиболее заметна. В первую очередь к способам такой реализации можно отнести законодательное регулирование поведения субъекта общественных отношений. Система законодательства является наиболее наглядным из формально - нормативных правовых составляющих, с ней субъект правоотношений имеет дело постоянно, ее воздействие наиболее ощутимо.

Институт законодательного регулирования может рассматриваться как механизм, посредством которого субъекты общественных отношений достигают свободы только в том случае, когда законодательство носит правовой характер, если нормативно - правовые акты, являющиеся главным средством такого регулирования, соответствуют правовым требованиям, представляют собой отражение требований права, правовых предписаний. В этом случае нормы закона сами являются средством выражения и воплощения в жизнь объективных социальных закономерностей. Их действие, как и сам факт их существования, продиктованный общественной необходимостью, является отражением интересов жизни и развития общества. Являясь порождением объективной необходимости, законодательные нормы правового характера сами выступают по отношению к личности (социальной группе, обществу в целом) как внешний, объективный регулятор. Действующие в обществе правовые нормы и

законодательные акты как их отражение можно отнести к объективным условиям жизни людей. «Каждый рождающийся индивид, каждое новое поколение застают эти условия и находятся под их воздействием так же, как попадают под действие объективных законов, независимо от того, в какой мере они их осознают. В этом отношении правовые нормы являются реальностью, не менее реальной, чем материальные условия их породившие.»^[127] Исходя из фактически сложившихся общественных отношений, люди относятся к законодательным нормам «... как к объективной реальности раньше, чем оказываются способными относиться к ним критически и изменять их»’^[128]. В этом проявляется один из наиболее значимых аспектов объективного характера норм права во всех их проявлениях.

Однако, следует иметь ввиду, что объективная реальность законов специфична^[129], она остается в сфере настройки, носит вторичный характер. Их объективная природа опосредована через нормы права как социального регулятора, выражением которых они являются. Объективные условия жизни общества сначала определяют содержание норм права и только через них - содержание правовых законов. Тем не менее, эта специфичность не влияет на объективный характер воздействия закона на поведение людей ^l3°.

Личность воспринимает законодательное регулирование своего внешнего поведения как фактор, окружающего его объективного мира. Подчинение своего поведения нормам закона, носящим правовой характер (при условии осознания их социального

назначения) является действием в соответствии с познанной объективной необходимостью., то есть объективно свободным поведением. Нормы права, находящие свое формальное выражение в законодательстве, воздействуют на поведение человека не механически, не в форме простого восприятия предписываемого варианта доведения. Реализация предписаний нормы права является творческим актом, результатом безусловного стремления достижения высоких результатов в правовой действительности, стремления к свободе^[130]. Режим законности и правопорядка, при условии правового характера системы законодательства, таким образом, можно рассматривать как достигнутое субъектами правоотношений субъективное начало свободы.

Правовая законодательная регламентация человеческой деятельности не подрывает свободного характера деятельности личности, «...напротив, она с самого начала, будучи согласована с идеей подлинной свободы, лишь способствует свободе личности, укрепляя в человеке уверенность, убежденность в правильности его поступков, вносит ясность, определенность в поведение и избавляет подчас от изнурительной борьбы противоречивых мотивов, случайных, ошибочных решений»^,Э2.

Еще нагляднее правовая функция способствования достижению субъектом правоотношений свободы проявляется в ходе реализации права. Сам процесс реализации правовых норм как претворение в жизнь правовых предписаний в форме правомерного поведения субъектов правового регулирования есть ни что иное, как реализация ими на практике своей свободы. Сознательное подчинение своего поведения требованиям юридических норм

правового характера, признание стоящих за ними правовых ценностей представляет собой нн что иное, как сознательное действие в соответствии с познанной объективной необходимостью. При этом, что немаловажно, субъект правоотношений реализует свою свободу самостоятельно. И если нормы прана представляют собой только механизм предписания и создания мотивов действий в соответствии с общественными законами, с социальной необходимостью, то процесс реализации права есть само воплощение этой необходимости в жизнь. Как логическое следствие правового регулирования, как его результат, реализация права во всех его формах есть ни что иное, как проявление субъектами правоотношений своей свободы, свободным поведением (по крайней мере, в объективном аспекте). Человек, подчиняя свое поведение требованиям правовых норм, воспринимая их требования как объективную реальность, осознавая объективную необходимость такого подчинения, объективно свободен.

Но, как уже отмечалось, правового воздействия на внешнее объективно выраженное поведение человека недостаточно для достижения им полноценной свободы. Право не было бы универсальным инструментом внедрения свободы в общественные отношения, если бы включало в себя только средства регулятивного воздействия на внешнее, объективно выраженное поведение. Помимо внешнего доведения, право может определять и внутренний мир человека. Регулятивные составляющие права способны воздействовать и на внутреннюю психику людей, стимулировать их правомерное поведение, сдерживать или подавлять мотивы, приводящие к совершению социально опасных действий.

Как уже отмечалось, влияние правовых регулятивных механизмов на сознание, субъективное правовое регулирование в той или иной форме можно определить как воздействие этих регуляторов на мотивационную систему личности, создание у нее мотивов правомерного поведения. Такое воздействие может принимать активную форму - стимул (побудительный фактор) или пассивную форму - ограничение (сдерживающий фактор). «Мотивационное воздействие права, - писал JlVL Петражицкий, - состоит не только в вызове положительного импульса того или иного поведения (положительная правовая мотивация), ио и в устранении или предупреждении появления разных мотивов в пользу известного (то есть противоправного — Ч*Д) поведения, в устранении «искушений» и т. д* (отрицательная правовая мотивация).»^[131]

Наиболее эффективно субъективное правовое регулирование через интересы, проходящее путем увязывания предписываемого правом варианта поведения с материальными, социальными н духовными потребностями субъекта правового регулирования. Единство интересов общества в целом и основополагающего ядра интересов каждого из его членов в таком случае является основой субъективного воздействия права.

В субъективном аспекте основными формами правового регулирования, в таком случае, будет, во - первых, доведение до сознания личности объективной необходимости как основы правового регулирования, а во — вторых — доведение личности до осознания неизбежного соответствия общественных объективно

обусловленных интересов, определяющих правовые требования, его собственным интересам.

Целью субъективного правового регулирования является создание у человека мотивов правомерного поведения как поведения необходимого, а потому - свободного. В результате такого правового воздействия на мотивационную систему человека, правомерное поведение становится не просто внешне необходимым - для личности оно становится, если так можно выразиться, и субъективно, внутренне необходимым. Создание мотивов правомерного поведения является основным средством перевода объективного аспекта свободы в субъективный ее аспект. Такой процесс необходим для достижения субъектами правоотношений полноценной свободы.

В первую очередь, к составным частям права, являющимися регулятивными механизмам неформального характера необходимо отнести правосознание. Являясь одной из форм общественного сознания^[132], правосознание в то же время является неотъемлемой составной частью права как институционального общественного регулятора. Регулятивный характер правосознания наглядно проявляется при внутреннем определении личностью своего правозначимого поведения, а формирование правосознания так же является результатом правового воздействия на личность, точнее - на сознание личности. В этом смысле правосознание можно охарактеризовать как выражение субъективной потребности в опосредовании объективного поведения людей нормативными

правовыми регуляторами¹⁵⁵ как субъективное отражение регулирующего воздействия таких регуляторов, которое, однако, так же наделено регулятивными (в субъективном смысле) функциями в отношении человеческого поведения. «Правосознание как сумма правовых идей, определяясь экономикой общества, предшествует и непосредственно определяет всю ту практическую деятельность, которая имеет юридическое значение. C другой стороны, правосознание отражает юридическую практику, ее результаты, отражает нормы права, правоотношения, законность и т, п.»^[133].

Как одна из форм сознания, правосознание регулирует и контролирует многие другие явления психологической жизни, а с ними и поведение людей (индивидуальное правосознание), социальных групп (групповое правосознание), общества в целом (общественное правосознание), как и нормативно — формальные правовые предписания^[134]. Но если законы воздействуют на внешнее, поведение, то действие правосознания субъективно, оно определяет складывание внутреннего субъективного отношения к правовым явлениям. Исходя из своего личного правосознания, личность как субъект правоотношений определяет соответствие правовых явлений общественной жизни собственным представлениям о правомерности, правовой справедливости, соответствии их праву в целом как концентрированному выражению объективной социальной необходимости. Другими словами, оценивая явления общественной жизни через призму правосознания, участник правоотношений делает заключение о соответствии (или несоответствии) тех или иных явлений правового характера

собственным интересам, субъективным стремлениям, побуждениям, принципам как проявлениям этих интересов.

Субъективно - психологический характер воздействия регулятивного механизма правосознания обуславливает ненормативный характер этого правового регулятора¹^. В данном случае регулятивная функция правосознания «,..осуществляется совокупностью всех юридических средств влияния на общественные отношения»^[135][136]. BooStne_sнормативное, а тем более законодательное регулирование, как уже отмечалось выше, невозможно в отношении субъективного мира человека, формально - нормативные регуляторы подходят лишь для объективной стороны человеческого поведения, внешних его проявлений. Правосознание обладает лишь некоторыми чертами нормативности: функцией нормативно - правовой ориентации индивида^14(>, информационной функцией^[137][138], что обусловлено исключительно функциональной связью правосознания с нормативными составляющими права. Однако, ненормативностъ такой составной части права как правосознание не исключает возможности регулятивного характера механизма правосознания, как это видно из его воздействия на поведение человека*⁴’. C таким сложным и, главное, неоднозначным, сугубо индивидуальным объектом регулирования как субъективный мир

человека несовместимо только формально — нормативное, унифицированное регулирование,

Правосознание регулирует поведение людей не путем предписания общеобязательных и формально определенных моделей и образцов поведения, а через осознание обязательности общественных норм как проявления объективной социальной необходимости, через идею законности, путем предоставления члену общества критериев правильности, социальной оправданности собственного доведения или юридически значимых фактов, И если правовое регулирование представляет собой объективно существующий, формализованный, институциональный инструментарий, то «...правосознание «работает» через общую правовую оценку социальных фактов, через суждение об их соответствии идее правового к законного, через чувство права и законности и вытекающую отсюда волевую направленность поведения людей,»

Однако, несмотря на субъективный в целом характер воздействия правосознания на поведение людей, следует отметить, что, выполняя свои регулятивные функции, в определенных условиях, правосознание может выйти за пределы только субъективного регулирования. «Весьма наглядно регулятивная энергия, выражающаяся в активных формах господствующего правосознания, обнаруживается в таких исторических ситуациях, когда правосознание выступает как бы обособленно, само по себе, становясь основой всего механизма правового регулирования еще до создания правовой системы во всех ее компонентах»^[143][144]. Возможны ситуации, в которых правосознание временно замещает, исполняя

регулятивные функции, нормативно - правовую систему, рухнувшую или кардинально изменяемую. Такая ситуация может возникнуть, например, в условиях социальной революции, когда на смену отжившей системе законов временно (до создания нового законодательства) приходит революционное правосознание, революционное правопонимание, адекватно отвечающие новым социальным условиям. Подобная ситуация имела место, например, в России некоторое время после революции, когда старая законодательная система оказалась практически полностью отвергнута, а новое революционное законодательство еще только создавалось. Этот факт свидетельствует не только о важности для института правосознания его регулятивных функций, но и о том, что правосознание - не сопутствующий праву механизм субъективного воздействия, а его полноправная неотъемлемая составная часть, стоящая вне подчинения нормативных правовых институтов, «В целом же такие формы господствующего правосознания, как правовая идеология, господствующие юридические доктрины, профессиональное и массовое правосознание, следует рассматривать в качестве части правовой системы. Правовая идеология не только проникает в самую плоть собственно права и не только выступает его непосредственной основой, своего рода, непосредственным источником - фактором его поддерживающим, обогащающим, корректирующим, в него переходящим, но и способна при определенных исторических условиях в какой то мере занять место, отведенное по логике социальных процессов позитивному

145

праву,,,»

Кроме того, особенность правосознания как особого внутреннего субъективно - психологического правового ^[145]

регулятивного механизма состоит в том, что его функции ве ограничены какой - либо одной стадией правового воздействия на поведение человека. Правосознание сопутствует действию всех составных частей права,^{[146][147][148]}

Регулятивная функция правосознания обуславливает его специфику как вида общественного сознания. Оно не просто отражает окружающий человека объективный мир, оно устанавливает (причем, что необычно для субъективного регулятора, унифицированные и общеобязательные) масштабы поведения, очерчивает рамки этого поведения н, что главное для достижения свободы, субъективно обосновывает необходимость правового регулирования’⁴⁷. В более широком смысле, регулятивная функция правосознания сводится к связыванию в сознании личности общественных правоохраняемых интересов и субъективных интересов личности, «Соотношение в сознании определенных жизненных условий, потребностей, интересов с существующими или возможными юридическими правами и есть общий специфический признак правосознания» ^l4s. Правосознание является связующим звеном между законодательным регулированием общественных отношений и сознанием людей, средством распространения свободы из области объективного поведения в субъективный мир человека, механизмом преобразования объективной свободы в объективно - субъективный комплекс.

Правосознание определяет психологические модели должного поведения без использования норм, скорее с помощью образов. Такое определение не подчиняется случайности, оно основано на

всестороннем изучении и оценке с правовой точки зрения всей совокупности общественных отношений и объективных факторов, обуславливающих закономерности общественного развития. Результатом такого обобщающего изучения и оценки является создание психологической модели должного поведения, причем это должествоваяие выступает в сознании человека как проявление социальной необходимости^[149]. Правовые нормы, определяющие (в силу своего объективно - необходимого характера) выработку правосознания, в результате функционирования механизма правосознания становятся субъективными ориентировками личности при выборе им варианта поведения. В этом смысле правосознание может рассматриваться как осознание субъектами общественных отношений (личностью, социальной группой, обществом в целом) потребностей в выраженных в требованиях права общезначимых правилах поведения людей^[150]. Субъективное принятие этих норм как результат осознания их сущности означает достижение субъектом правоотношений, чье поведение этими нормами регламентируется, субъективного начала свободы, глубокое осознание соответствия обуславливающего эти нормы общественного интереса собственным интересам, а так же внутренним принципам, установкам, убеждениям как субъективному отражению этих интересов*

Правосознание является важнейшей, но не единственной составной частью права, регулятивно воздействующей на субъективный мир человека. «Правом охватываются так же довольно многочисленные государственные общеобязательные установления - планы, задания, презумпции, дефиниции и т. п.,

выработанные, несомненно, не без участия правосознания, которые существенно отличаются от «классической» композиции (структуры) правовой нормы.»^[151] Правосознание при формировании таких институтов превращается из чисто субъективного, идеального понятия в особое политически и юридически значимое явление - после того, как образующие его идеи воплощены в основополагающие правовые принципы. Такие идеи - принципы, соответствуя содержанию права, обогащают информативную базу как законотворцев, так и практиков - правоприменителей, конкретизируя для их деятельности основные требования права?^[152]Такие установления способствуют оптимизации юридической практики, выполняют роль обстоятельств субъективного характера при правовом осмыслении действительности, влияют на такое осмысление, во многом определяя его.

Впрочем, действие основополагающих правовых принципов не ограничивается влиянием на внутренний мир человека. Эти принципы несут и определенную нормативно - правовую нагрузку, определяя и внешнее, объективное поведение субъектов правоотношений, например, на поведение законодателей в ходе законотворчества, или в процессе ликвидации пробелов в праве и при толкования права. Таким образом, основополагающие правовые принципы могут рассматриваться как механизм достижения как объективной, так и субъективной свободы.

Один из таких принципов, а именно - равноправие, формальное равенство всех субъектов правоотношений перед законом и их независимость, некоторые исследователи^[153] считают

основой связи свободы и права. Мне кажется необходимым заострить внимание на этой проблеме.

Согласно такой точке зрения, непреложным условием достижения социальной свободы является равенство субъектов общественных отношений, «Люди свободны в меру их равенства и равны в меру их свободы.»^[154][155] Равноправие выступает как форма общественных отношений независимых субъектов, подчиняющих свое поведение системе общеобязательных норм. «Независимость этих субъектов друг от друга в рамках правовой формы их взаимоотношений и одновременно их одинаковая, равная подчиненность общей норме определяют смысл и существо правовом формы. бытия и выражения свободы.»¹^ В выражении внутренней сущности и смыслового единства правовой формальности, всеобщности и равенства, по мнению исследователей, придерживающихся этой точки зрения, и состоит смысл правовой формы свободы.

Право представляет собой всеобщую форму общественных отношений, равный масштаб, равные требования, применяемые к фактически неравным людям. Таким образом, право как равная мера, применяемая к неравным субъектам, может рассматриваться как мера неравенства, механизм сохранения фактически существующих различий между субъектами правоотношений. В этом, по мнению сторонников этой теории, так же проявляется правовая форма свободы. Ибо фактическое равенство невозможно, стремление к нему предполагает насильственное ограничение людей, подгонку их под единые стандарты, насилие и несвободу, В этом смысле равноправие выступает как механизм примирения и

соотнесения свободы конкретных индивидов, уравнивающий нн приемлемых началах и их свободу.

Согласно мнению сторонников этой теории, свобода с необходимостью предполагает равенство, но и равенство нуждается в свободе, чтобы не превратиться в уравниловку, в искусственное уравнивание, предполагающее произвол я насилие над личностью. Связь равноправия и свободы двусторонняя, «Свобода и равенство неотделимы и взаимно предполагают друг друга. C одной стороны, исходной я определяющей фигурой свободы в ее человеческом измерении является свободный индивид - необходимая основа правоспособности и правосубъектности вообще; с другой стороны, эту свободу индивидов можно выразить лишь через всеобщий принцип и нормы равенства этих индивидов в определенной сфере и форме их взаимоотношений. Право не просто всеобщий масштаб и равная мера, а всеобщий масштаб и равная мера именно и прежде всего свободыNH∂ι∕6NttoβLtt'⁵⁶, - пишет B÷ С. Нерсесяны, один из основоположников теории о равноправии как основе взаимосвязи между правом и свободой.

Исходя из этого, делается вывод, что весь смысл правового развития - в прогрессе равенства, развитии и реализации на практике принципа равноправия, «Историческое развитие свободы и права в человеческих отношениях представляет собой, таким образом, прогресс равенства людей в качестве формально (юридически) свободных личностей. Через механизм права - формального (правового) равенства - первоначально несвободная масса людей постепенно, в ходе исторического развития преобразуется в свободных индивидов,»^[156]

Однако, сведение всего сложного разнообразия научной проблемы связи и взаимодействия свободы и права к теме свободы, выраженной в формально - правовом равенстве индивидов и их независимости, представляется ошибочным, слишком однобоким. Такое видение проблемы сужает исследования до одного аспекта огромной философско - правовой проблемы.

Равноправие граждан как правовой принцип существует сравнительно недавно - это принцип буржуазной либеральной правовой системы. Его возникновение, как и любой надстроечный процесс, является результатом общественного развития, возникновения объективной необходимости. В условиях капиталистического способа производства для складывания оптимальных условий общественного производства как основы жизни и развития общества возникла необходимость формально уравнять фактически неравных субъектов — и право отреагировало на такую необходимость. Отсутствие такого принципа, или же неполное, ограниченное равенство субъектов общественных отношений перед законом, свойственное правовым системам некапиталистических формаций, не может рассматриваться как безусловное свидетельство несовершенства правового механизма, его противоречия свободе людей, незаконченности в этом плане его развития - просто при некапиталистическом способе производства объективной необходимости в таком принципе нет. В противном случае, если следовать мнению сторонников точки зрения, что право является средством достижения свободы только как механизм формального равенства, можно прийти к выводу, что все правовые системы кроме буржуазной, являясь выразителем и механизмом реализации объективной социальной необходимости, тем самым уничтожают свободу,

Напротив, искусственное навязывание равноправия как основополагающего правового принципа социальным системам, чей уровень социально - экономического развития не создает необходимости в существовании такого принципа будет представлять собой ограничение свободы субъектов правового регулирования в масштабах этой системы.

Кроме того, следует иметь ввиду, что и в современных условиях, в буржуазной правовой системе, принцип равноправия еще не абсолютен, существуют его ограничения, например, на основе гражданства субъектов.

Не совсем ясно значение термина «правовая форма свободы». Свобода как характеристика активного поведения индинидов может проявляться в тех или иных общественных отношениях, те или иные социальные механизмы могут способствовать (или препятствовать) достижению участниками общественных отношений состояния свободы. Но вряд ли свобода может выражаться в них, существовать в них изолированно от их участников, а тем более находить какие - то специфические формы.

Так же сомнительной представляется трактовка исторического процесса прогресса права как развития и поэтапного внедрения в жизнь единственного правового принципа — равноправия. Во — первых, развитие правового регулятора есть часть общего комплексного процесса развития общества, его детерминантом является процесс развития общественных отношений. Стремление к свободе же неизменно свойственно любому обществу, любой личности, вне зависимости от ступени общественного развития. Если же рассматривать процесс правового развития как прогресс равноправия людей, то можно прийти к выводу, что в условиях любого другого правового механизма, кроме либерально -

буржуазного, свобода субъектов правового регулирования невозможна. Во - вторых, развитие прана не останавливается на достигнутом уровне, признание принципа равноправия основополагающим не может быть венцом, конечной целью развития института правового регулирования. Как только принцип равноправия перестанет отвечать жизненно важным общественным интересам, как только общество перейдет на новую ступень своего развития - равноправие перестанет быть правовым механизмом внедрения свободы в общественные отношения.

Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод, что было бы ошибочным идеализировать принцип равноправия, представляя его единственным правовым механизмом достижения свободы субъектами общественных отношений. Равноправие — только один из правовых инструментов достижения свободы, действующий только в определенных условиях, на определенном этапе развития общества.

Таким образом, исходя из вышеизложенного, можно с уверенностью сказать, что право как социо - культурный феномен представляет собой социальную систему_fимеющую в числе своих функций придание поведению участников общественных отношений свободного характера, внедрение свободы в общественные отношения в качестве основного принципа как диалектического объективно — субъективного состояния субъектов. Универсальность права состоит в том, что правовое регулирование предполагает воздействие как на внешнее поведение человека, так и на его духовный мир, субъект правоотношений имеет возможность достичь как объективное, так и субъективное начало свободы. Право как социальный регулятор, как неотъемлемая

часть современной общественной жизни представляет собой уникальный комплекс механизмов* подчиняющий объективной необходимости осознанное внешнее поведение человека и доводящий до его сознания неразрывную связь между охраняемыми нравом общественными интересами и интересами личности.

Право не есть объективное выражение свободы, ибо и свобода и право содержат как объективное, так и субъективное начало. Право не есть признанная и формально определенная государством мера свободы, ибо право не ограничивается формально выраженными нормами законодательства, а полноценная свобода не может иметь меры - человек либо свободен, либо нет. Право - это одни из объективно существующих социальных институтов, имеющий среди своих функций и привнесение в общественные отношения свобода как необходимого состояния их участников. И каждая составная часть права, каждый правовой институт имеет свое функциональное назначение для достижения личностью свободы в ходе общественных отношений, определяющих жизнь и развитие общества.

IiO